Я не хочу высказываться на тему событий, описанных в книге. Тут, по-моему, двух мнений быть не может. Это страшно, ужасно, непостижимо, невозможно и вместе с тем неисправимо и неотменимо. Это наше общее горе и трагедия, которая еще жива в сердцах.
Хотелось бы сказать о самой книге как о литературной единице.
Как книга мне прочитанное не понравилось. Да, написано просто, как будто и правда писал ребенок. Но вот эта желчь, ехидца - это ведь не от ребенка. Это он взрослый ведь уже все осмыслил. А пишет так будто уже тогда все понимал и делал выводы. Получается все в кучу - тут он хочет как немцы маршировать, и тут же ругает оболванивание детей. Поэтому создается ощущение спекуляции, подлога какого-то. Ведь такая, дневниковая книга, хороша тем, что пусть в ней нет литературных достоинств, зато есть незамутненность, искренность переживаний. А получается эту искренность автор и подпортил, редактируя позже, размышляя и разъясняя свою взрослую позицию. Есть в рассуждения автора боль, я ее понимаю. Я тоже разделяю его чувства к советской власти. Но вместе с тем есть ощущение примитивизации рассуждений, однобокости выводов. Как в дешевых книжицах про конец света, которые раздают всякие сектанты… Вот какое-то такое ощущение.
Что-то как бы сковывает чувства во время чтения, не дает погрузиться в этот омут. Мне кажется, это сам автор, его позиция. Он думает только о себе, о своем брюхе. Опять же, это понятно. Но когда он сам рассуждает о том, что нет гуманизма, хочется ему ответить: начинать надо с себя! Я тоже верю в то, что гуманизм необходим, но только искренний. Настоящая любовь к людям, вера в них, способность сострадать, сопереживать, отдать что-то другому - вещь, еду, протянуть руку помощи, выслушать, обнять, поплакать. Объединиться, разделить горе и радость. Но в самом авторе я этого не чувствую. Как-то он сам смотрит на страдания других слегка отстраненно, не любит их, не сострадает, не сопереживает, а только рассказывает, будто радуясь, что это не с ним. И читатель вместе с автором не может по-настоящему проникнуться страданиями и болью тех, кто вокруг.
Получается, что всю книгу сопровождает чувство вины от того, что читаешь о трагических, страшных событиях, но на сто процентов не можешь сопереживать, как-то это мимо в основном проходит. А я хочу сопереживать, я умею! Если только мне автор не мешает.
Как книга мне прочитанное не понравилось. Да, написано просто, как будто и правда писал ребенок. Но вот эта желчь, ехидца - это ведь не от ребенка. Это он взрослый ведь уже все осмыслил. А пишет так будто уже тогда все понимал и делал выводы. Получается все в кучу - тут он хочет как немцы маршировать, и тут же ругает оболванивание детей. Поэтому создается ощущение спекуляции, подлога какого-то. Ведь такая, дневниковая книга, хороша тем, что пусть в ней нет литературных достоинств, зато есть незамутненность, искренность переживаний. А получается эту искренность автор и подпортил, редактируя позже, размышляя и разъясняя свою взрослую позицию. Есть в рассуждения автора боль, я ее понимаю. Я тоже разделяю его чувства к советской власти. Но вместе с тем есть ощущение примитивизации рассуждений, однобокости выводов. Как в дешевых книжицах про конец света, которые раздают всякие сектанты… Вот какое-то такое ощущение.
Что-то как бы сковывает чувства во время чтения, не дает погрузиться в этот омут. Мне кажется, это сам автор, его позиция. Он думает только о себе, о своем брюхе. Опять же, это понятно. Но когда он сам рассуждает о том, что нет гуманизма, хочется ему ответить: начинать надо с себя! Я тоже верю в то, что гуманизм необходим, но только искренний. Настоящая любовь к людям, вера в них, способность сострадать, сопереживать, отдать что-то другому - вещь, еду, протянуть руку помощи, выслушать, обнять, поплакать. Объединиться, разделить горе и радость. Но в самом авторе я этого не чувствую. Как-то он сам смотрит на страдания других слегка отстраненно, не любит их, не сострадает, не сопереживает, а только рассказывает, будто радуясь, что это не с ним. И читатель вместе с автором не может по-настоящему проникнуться страданиями и болью тех, кто вокруг.
Получается, что всю книгу сопровождает чувство вины от того, что читаешь о трагических, страшных событиях, но на сто процентов не можешь сопереживать, как-то это мимо в основном проходит. А я хочу сопереживать, я умею! Если только мне автор не мешает.
Как всегда у меня после Стругацких такое ощущение, что я видела сон. Вязкий, тяжелый, где все происходит по своим, сюрреалистичным законам, но ничуть не удивляет, где люди появляются из ниоткуда, внезапно перемещаются в другие, странные места, говорят даже не словами, с сразу - образами, смыслами, а потом исчезают так же - в никуда. И после пробуждения надо скорее ухватить за хвост ускользающее его понимание, поторопиться понять, какой же смысл был в этом, что хотели до меня донести те, кто пришел в этом сне.
Для меня этот роман имеет несколько смысловых кругов.
Первый - это антисоветский. Это трудно не заметить, потому что отсылки к советским реалиям - ну просто на каждом шагу, в каждом практически персонаже. Это и пламенные, вдохновенные поначалу речи Андрея, которые в отрыве от комсомольских трибун выглядят нелепо и вызывают сочувствие к его ослепленности, неспособности мыслить самостоятельно, без использования готовых речевок и лозунгов. Это дефицит, очереди, детали быта жителей Города. Это вездесущий блат, от которого негодует новичок-Андрей и которым успешно пользуется Андрей-чиновник. Это распределение работ, при котором человек сам не может решать свою судьбу, так похожее на распределения по различным населенным пунктам, в которые "Родина зовет". Это работа прессы с вездесущей и всемогущей цензурой. Это Красный дом, в котором среди бела дня навсегда исчезают люди. Это и рассуждения дяди Юры о фермерстве и деревенском прошлом. Это и кухонные споры о сути и целях Эксперимента. Даже сам Эксперимент - ну что это, как не великий наш эксперимент над людьми и страной длительностью в 70 лет? В общем, этих деталей масса и все они на виду.
Второй круг (может, мне это почудилось, но почудилось не раз и не два) - это размышления о личности и мотивах тирана, вождя и конкретно Сталина. Это, конечно же, в той самой шахматной партии - прямым текстом. Это в ходящих памятниках, которые олицетворяют угрозу, тень, которую тирания несет и после смерти вождя. Это в изменениях, происходящих в самом Андрее по мере повышения его ранга, получения им реальной власти над людьми - как он переживал за каждую свою и чужую пешку в начале, и с каким цинизмом, даже отвращением он думает о людях уже в конце, во время экспедиции - как о стаде, которое можно пустить в расход, не поморщившись. А его подозрения, что вокруг - шпионы и вредители? А его речь о величии и эмоции, которыми она сопровождается? И даже отношение Андрея к Фрицу - сначала с неприязнью, опасением, но затем - с восхищением и сотрудничеством - навевает определенные ассоциации с отношениями Сталина и Гитлера.
Третий круг - размышления об изменениях общества. По сути, на примере Андрея показывается трансформация общественного сознания с 30-х до 80-х: от революционного пыла и жажды деятельности - через пробуждающееся понимание, недовольство, сомнения - к полной утрате идеалов и замене духовных ценностей материальными. Об этом, конечном этапе, много говорит Изя в финале - о том, что без каких-то идеалов, идей, веры, цели - общество существовать не может, о том что цели "что бы сожрать понажористей" надолго не хватит и сытый бунт так же неизбежен, как и голодный. В чем писатели видят выход? Как мне кажется, этот выход представляет Изя с его пытливым, самостоятельным умом, интересом к мирозданию. Он пришел к своей идее - к образу Храма. Но Андрею эта идея не подходит, и авторы, по-моему как бы говорят: это ничего, главное, что он - проснулся, осознал себя и необходимость поиска своего собственного пути, своей цели.
Ну и четвертый круг - размышления в целом о путях развития всех цивилизаций. Одно общество приходит на смену другому, одна революция сменяется иной. И каждая сулит счастье, каждая пытается уравнять, искоренить несправедливость и насадить всеобщее равенство. Но каждая из них терпит крах рано или поздно. И все это - по спирали, смещая положение точек-идей во времени и пространстве. Так же, как и Город не стоит на месте, а перемещается, оставляя за собой пустыню, безжизненное пространство, и неся все дальше свой Эксперимент (а прекращение Эксперимента - не часть ли его?)
Об этом романе до сих пор ведутся споры, о нем пишут диссертации, в ним видят и общефилософские, и библейские мотивы, и параллели с Данте и Ницше.
Я, скорее всего, увидела только то, что лежит на поверхности. Но хотя бы эту часть сна я успела уловить и записать.
Дорога. Кормак Маккарти
У меня смешанные чувства вызвала книга.
Как зарисовка, этюд - да, здорово. Атмосферно, мрачно, минималистично. Понятие Дороги для меня многое значит. Это и путешествие, и Путь, и познание, и вместе с тем неопределенность. Сама вот эта картина - отец и сын идут по дороге сквозь мрачные безжизненные пейзажи, идут из ниоткуда в никуда - она мне очень интересна, рождает много образов в голове. Может быть, это происходит где-то, или происходило, или будет происходить. Может, это образ, вспыхнувший на секунду, а может, где-то они идут вечно. Может, это отец и сын, а может, это прошлое, которое не может себе позволить потерять надежду на будущее. В общем, идея интересная и богатая для интерпретаций.
Но с другой стороны, если рассматривать это как притчу, то ее посыл приводит меня в замешательство.
Как мне кажется, тут реализована концепция одного дня: живи настоящим, будто нет ни прошлого ни будущего, только этот один день. Вот они так и живут. Проснулись, встали, пошли, что-то поели-легли спать. И снова то же самое. Не думай о будущем, его может не быть, не думай о прошлом - его уже нет. Не волнуйся о хлебе насущном - будет день, будет пища. Следи за собой будь осторожен. А зачем? Приходит на ум математическая неопределенность - единица в степени бесконечность. С одной стороны, единица в любой степени это единица. С другой стороны - любое целое число в степени бесконечность - это бесконечность. Так и здесь - в режиме экстремального выживания действительно сложно думать о будущем. Но если будущего нет - имеет ли смысл выживание? Автор, кажется мне, говорит о том, что жизнь - это абсолютная ценность и имеет смысл сама по себе, даже если заключается в том, чтобы протянуть еще дин день. Но для меня чисто животное существование в мире, где все сгорело, даже человеческие души, где нет никакой надежды, даже на то, чтобы снова стать людьми - бессмысленно.
Еще вопрос. Имеет ли смысл спасать жизнь сыну и вместе с этим не читать ему, не рассказывать истории, не мечтать? Отец хочет сохранить тело сына в сохранности, но совсем не думает о его душе и разуме. Автор, кажется, имеет в виду что мальчик несет в своей чистой детской душе искру добра и сострадания, которая и спасет этот мир. Но во-первых - откуда у сына все эти понятия о добре, сострадании, это гуманистическое отношение, если этого нет ни в воспитании отца, ни в поведении, ни вокруг? И во-вторых, очевидно, что мальчик выживет только при условии что ему будут попадаться хорошие люди. То есть не он спасет мир добром, а добро мира спасет его, и никак иначе. Я не верю, что он способен выжить сам в том мире, который описан автором. А значит, для меня итог этой истории один - все кончено, скоро и те кто остался - побарахтаются, доубивают друг друга и вымрут.
При повторном прочтении книга уже не бьет обухом по затылку как как в первый раз.
Но то сострадание, сопереживание, которые были при первом прочтении, повторились.
Наверное каждый раз ее буду читать так же - с ужасом, гневом, болью, слезами.
Снова поразилась, как быстро и легко читается книга, несмотря на тяжелые переживания, которыми сопровождается, несмотря на ужасные события, которые в ней описаны. это несомненно заслуга автора - она сумела рассказать об этом так, что это не только возможно, но и хочется читать, узнавать, переживать снова.
О чем еще подумалось. Некоторые читатели высказывают сомнение, что все было так, приводят свидетельства других очевидцев, удивляются, что героине так везет, что она снова и снова остается живой благодаря случаю. Но я верю ей от первого и до последнего слова. И считаю, что она осталась жива благодаря не только силе своей личности, но и своей человечности. Ведь на протяжении всего крутого маршрута ей помогали совершенно разные люди. Помогали потому, что не остались к ней равнодушны, потому что она затронула их сердца. Получается, не такие уж это и случайности были. Получается, выжила, потому что она именно такая - сумевшая пронести сквозь ужасы лагерей любовь к жизни, к людям, к поэзии, к прекрасному. Именно этим она и цепляет читателей до сих пор, пронимает до глубины души. За это и я ее полюбила, перечитываю и буду еще не раз.
Осиная фабрика. Иэн Бэнкс
Книга совсем не понравилась. И вовсе не потому, что там всякие ужасы и мерзости. Я не нежная фиалка, и не такое видала. Просто это все - ни к чему. Когда я чую, что автор своими какашками, блевотинами и расчлененками хочет просто шокировать и ничего больше, никакой ценности для сюжета за этим не стоит - у меня сразу срабатывает обратная реакция, и я изо всех сил стараюсь на это не реагировать, а рассмотреть, скрывается ли что-то еще под этим потоком мерзостей. Вот в данном случае, к сожалению, трупиков мертвых животных (и не только) гораааздо больше в книге, чем еще какого-то смысла.
Я все думала, что тут у нас Ненадежный рассказчик (тм) и во время чтения было не так скучно, потому что я развлекала себя созданием разных версий - может они все в психушке? Может это расщепление личности? Может за всем этим еще какая-то страшная тайна, которая объяснит наконец-то всю эту кучу нудных и неприятных детаей, наконец-то поставит это на свои места. Дождалась. Пшик, как по мне. Мои теории были интереснее. И вот что получается - например в том же "Бойцовском клубе" после финала хочется вернуться назад и еще раз перечитать, потому что в свете открывшихся обстоятельств все оказывается не так как казалось, это получается уже совсем другая история. А тут - ну ничего финал по сути не меняет.
Концентрация психов на семью уж слишком зашкаливает. Но это ладно, допустим. Самое обидное - никакой проработки характеров. Если бы эти персонажи как-то были раскрыты, если бы нам показали развитие их безумия, хоть как-то ими заинтересовали - было бы хоть что-то. А то про отца и брата написано гораздо меньше, чем про убитых кроликов и всяких червей.
И еще. Я не верю, что подобная процедура - обычное вкалывание мужских гормонов и переодевание в мальчика вот так вот скажется. Это доказывают многочисленные исследования. Человек уже с детства относит себя к какому-то полу и этот голос природы ничем не заглушить. Сколько случаев, когда девочки, рожденные девочками, воспитывающиеся как девочки - чувствовали себя именно мужчинами. Истории таких людей трагичны и вот так вот походя, не разбираясь, ради эффекта, совсем неправдоподобно затрагивать такие темы - это просто свинство.
Вообще я не хочу сказать, что автор бездарность, напротив - чувствуется, что ему есть что сказать, что у него есть идеи. Но в этом случае он по-моему не смог их интересно раскрыть. Если рассматривать как триллер-драму - то не хватает глубины, если как что-то дерзкое - не хватает остроты. В общем, жаль, что я именно с этой книги начала знакомство с Бэнксом, потому что вряд ли еще что-то у него буду читать после этой книги.